Юрий Михайлович Лотман (1922 - 1993) - один из создателей структурно-семиотического метода изучения литературы, основатель Тартуско-московской семиотической школы. Без него отечественное литературоведение совершенно точно было бы другим.
Сил и таланта исследователя хватало на разные темы и направления: от древних текстов до современных Лотману произведений, от истории литературы до семиотики кино, от быта до поэзии. Сам Умберто Эко считал его своим учителем.
При жизни Юрий Михайлович был членом нескольких академий наук в разных странах, создал цикл передач «Беседы о русской культуре» и опубликовал множество книг, наиболее примечательные цитаты из которых мы и отобрали для вас.
|
История не меню, где можно выбирать блюда по вкусу. |
|
Искусство - одно из средств коммуникации. Оно, бесспорно, осуществляет связь между передающим и принимающим (то, что в известных случаях оба они могут совместиться в одном лице, не меняет дела, подобно тому как человек, разговаривающий сам с собой, соединяет в себе говорящего и слушающего). «Об искусстве: Структура художественного текста; Семиотика кино и проблемы киноэстетики; Статьи, заметки, выступления 1962-1993 гг.» |
|
Дело в том, что творчество даже плохой певички - личное по своей природе, творчество даже хорошего инженера как бы растворяется в общем анонимном прогрессе техники. «Культура и взрыв» |
|
Душевное и физическое изящество связаны и исключают возможность неточных или некрасивых движений и жестов. Аристократической простоте движений людей «хорошего общества» и в жизни, и в литературе противостоит скованность или излишняя развязность (результат борьбы с собственной застенчивостью) жестов разночинца. «Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII - начало XIX века)» |
|
Только в искусстве мы можем одновременно ужасаться злодейству события и наслаждаться мастерством актера. «Семиотика кино и проблемы киноэстетики» |
|
Задача науки - правильная постановка вопроса. Но определить, какая постановка вопроса правильная, а какая нет, невозможно без изучения методов движения от незнания к знанию, без определения того, может ли данный вопрос в принципе привести к ответу. |
|
Поэзия относится к тем сферам искусства, сущность которых не до конца ясна науке. «О поэтах и поэзии. Анализ поэтического текста. Статьи. Исследования. Заметки» |
|
В своих поисках нового языка искусство не может истощиться, точно так же, как не может истощиться познаваемая им действительность. «Культура и взрыв» |
|
Вера в таинственный смысл снов основана на вере в смысл сообщения как такового. Можно сказать, что сон - отец семиотических процессов. «Культура и взрыв» |
|
Фактически вся история кино как искусства - цепь открытий, имеющих целью изгнание автоматизма из всех звеньев, подлежащих художественному изучению. Кино победило движущуюся фотографию, сделав ее активным средством познания действительности. «Семиотика кино и проблемы киноэстетики» |
|
В художественном тексте слова выступают (наряду с общеязыковым своим значением) как местоимения - знаки для обозначения еще не выясненного содержания. Содержание же это конструируется из их связей. «Структура художественного текста. Анализ поэтического текста» |
|
Барский дом виден издалека, из окон и с балкона его также открывались далекие виды. Дома провинциальных помещиков ставили крепостные архитекторы и безымянные артели плотников. Они глубоко усвоили одну из главных особенностей древнерусской архитектуры - умение поставить строение так, чтобы оно гармонично вписалось в пейзаж. Это делало такие постройки, наряду с церковными строениями и колокольнями, организующими точками того русского пейзажа, к которому привыкли Пушкин и Гоголь в своих дорожных странствиях. «Роман А.С. Пушкина „Евгений Онегин“. Комментарий» |
|
Свобода - это не только отсутствие внешних запретов. Отсутствие внешних запретов должно компенсироваться внутренними культурными запретами. «Я могу соврать, но я не совру», «я могу оскорбить другого..., но я этого не сделаю». «Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII - начало XIX века)» |
|
Цель искусства - не просто отобразить тот или иной объект, а сделать его носителем значения. «Семиотика кино и проблемы киноэстетики» |
|
Чем ближе мы знаем человека, тем больше несходства обнаруживаем в фотографиях. «Семиотика кино и проблемы киноэстетики» |
|
Молодёжь начала XIX столетия привыкла к жизни на бивуаках, к походам и сражениям. Смерть сделалась привычной и связывалась не со старостью и болезнями, а с молодостью и мужеством. Раны вызывали не сожаление, а зависть. |
|
Культ Дружбы был неотделим от литературы предромантизма: Шиллер и Карамзин, Руссо и Батюшков создали настоящую «мифологию» дружбы. «Александр Сергеевич Пушкин. Биография писателя» |
|
Создается видимость понимания там, где подлинного понимания нет. «Семиотика кино и проблемы киноэстетики» |
|
Каждый текст имеет свой мир, грубым, но адекватным слепком которого является его словарь. «Структура художественного текста. Анализ поэтического текста» |
Юрий Михайлович Лотман
Лотман Юрий Михайлович (1922/1993) - советский ученый, литературовед, историк, культуролог, академик. Одной из важнейших заслуг Лотмана. стало развитие науки семиотики, которой он посвятил несколько фундаментальных трудов. Его работы («Структура художественного текста», «Семиотика кино и проблемы киноэстетики», «Культура и взрыв») внесли значительный вклад в понимание культуры и происходящих в ней процессов и признаны классическими.
Гурьева Т.Н. Новый литературный словарь / Т.Н. Гурьева. – Ростов н/Д, Феникс, 2009, с. 160-161.
Лотман, Юрий Михайлович (1922-1993) - русский культуролог, семиотик, филолог. С 1939 г. - студент филологического факультета Ленинградского университета; с 1940 г. - в Советской армии, участник войны. В 1950- 1954 гг. работал в Тартуском учительском институте, с 1954 г. - в Тартуском университете (в 1960-1977 гг. - заведующий кафедрой русской литературы). С 1951 г. - кандидат, с 1961-го - доктор филологических наук. Член-корреспондент Британской, академик Норвежской, Шведской, Эстонской (1990) академий. Был вице-президентом Всемирной ассоциации семиотики. Лауреат Пушкинской премии РАН. Организатор серии «Труды по знаковым системам» в «Ученых записках Тартуского университета». Основные работы Лотмана: «Структура художественного текста» (1970), «Анализ поэтического текста» (1972), «Культура и взрыв» (1992).
Философский словарь / авт.-сост. С. Я. Подопригора, А. С. Подопригора. - Изд. 2-е, стер. - Ростов н/Д: Феникс, 2013, с 204.
Лотман Юрий Михайлович (28.02.1922, Петроград - 28.10.1993, Тарту). Отец - юрист. В 1939 году поступил на филфак Ленинградского университета. После первого курса был призван в армию. Войну провёл связистом в артиллерийскому полку. К учёбе вернулся лишь в конце 1946 года. Первое научное открытие совершил ещё студентом: нашёл неизвестный документ, связанный с началом движения декабристов. Окончил в 1950 году филфак Ленинградского университета, но из-за борьбы с космополитами в аспирантуре ему было отказано, свободную вакансию он нашёл только в учительском институте в Тарту. В 1952 году стал кандидатом наук. В 1961 году защитил в ЛГУ докторскую диссертацию «Пути развития русской литературы преддекабристского периода». Но даже после этого власть продолжала относиться к Лотману весьма настороженно. Почему? Разгадку, кажется, нашёл Михаил Гаспаров. Уже в 1996 году Гаспаров писал о Лотмане: «В истории русской литературы он занимался авторами вполне благонадёжными: Радищевым, декабристами, Пушкиным. И Радищев действительно был у него революционером, а декабристы героями, а Пушкин универсальным гением, и даже Карамзин оказывался очень сочувствующим французской революции. Только при этом они получались гораздо сложнее и глубже, чем в обычных портретах, которые бывали подписаны даже хорошими учёными. Между тем для официозного советского литературоведения если Радищев был хороший, то Карамзин обязан был быть плохой. А у Лотмана так не было, это и раздражало». В начале 1960-х годов Лотман попытался применить структурные методы в изучении литературы. Как теоретик, выпустил в 1962 году «Лекции по структуральной поэтике» и в 1970 году монографию «Структура художественного текста». Ещё в середине 1960-х годов Лотман стал лидером семилотики в СССР. Ему принадлежала идея проводить в Тарту ежегодные летние школы по вторичным моделирующим системам и выпуск «Трудов по знаковым системам». Вспоминая организованные им научные конференции, В.А. Успенский отмечал: «Лотман - настройщик, дирижёр и первая скрипка... оркестра. Он следит за высотой интеллектуальной планки и одновременно блюдёт демократический ритуал. Он подаёт руку всем дамам при выгрузке из автобуса. Он следит, чтобы после завтрака, обеда и ужина вся посуда была унесена со стола. Он называет всех участников, включая студентов, только по имени-отчеству». Весьма интересны были наблюдения Лотмана о писательском труде. Он терпеть не мог ссылок литераторов на какие-либо жизненные или цензурные обстоятельства. Как учёный писал в 1986 году, «обстоятельства могут сломать и уничтожить большого человека, но они не могут стать определяющей логикой его жизни».
Вячеслав ОГРЫЗКО
Лотман Юрий Михайлович (1922-1993) - русский культуролог, семиотик, филолог. С 1939 - студент филологического факультета Ленинградского университета; с 1940 - в Советской армии, участник войны. В 1950- 1954 работал в Тартусском учительском институте, с 1954 - в Тартусском университете (в 1960-1977 - зав. кафедрой русской литературы). С 1951 - кандидат, с 1961 - доктор филологических наук. Член-корреспондент Британской, академик Норвежской, Шведской, Эстонской (1990) академий. Был вице-президентом Всемирной ассоциации семиотики. Лауреат Пушкинской премии РАН. Организатор серии "Труды по знаковым системам" в "Учебных записках Тартусского университета", руководитель регулярных "летних школ" (по вторичным моделирующим системам). Один из фигурантов "Тартусско-Московской школы семиотики" (глава тартусской школы). Основные работы: "Лекции по структурной поэтике" (1964) "Структура художественного текста" (1970); "Анализ поэтического текста" (1972); "Статьи по типологии культуры" (Вып. 1-2, 1970-1973); "Семиотика кино и проблемы киноэстетики" (1973); "Сотворение Карамзина" (1987); "Культура и взрыв" (1992) и др.
С начала 1960-х Л. разрабатывает структурно-семиотический подход к изучению художественных произведений (опираясь на традиции русской "формальной школы", особенно Ю.Н. Тынянова, и учитывая опыт развития семиотического структурализма). За исходную точку любой семиотической системы Л. принят не отдельный знак (слово), но отношение минимально двух знаков, что позволило иначе взглянуть на фундаментальные основы семиозиса. Объектом анализа оказывается не единичная модель, а семиотическое пространство ("семиосфера"), внутри которого реализуются коммуникационные процессы и вырабатывается новая информация. Семиосфера строится как концентрическая система, в центре которой находятся наиболее очевидные и последовательные структуры, представляющие мир упорядоченным и наделенным высшим смыслом. Ядерная структура ("мифообразующий механизм") репрезентирует семиотическую систему с реализованными структурами всех уровней. Движение к периферии повышает степень неопределенности и дезинтеграции, свойственные внешнему по отношению к семиосфере миру, и подчеркивает значимость одного из главных понятий - границы. Граница семиосферы понимается Л. как сумма билингвинальных переводчиков-фильтров, обозначающих также тип социальных ролей и обеспечивающих семиотизацию поступающего извне и превращению его в сообщение. Ситуация, при которой пространство реальности не охватывается ни одним языком в отдельности, но только их совокупностью, есть не недостаток, а условие существования языка и культуры, т.к. диктует необходимость другого - человека, языка, культуры. Граница имеет и другую функцию - места ускоренных семиотических процессов, которые затем устремляются в ядерные структуры, чтобы вытеснить их.
Введение противоположных и взаимно альтернативных структурных принципов придает динамизм семиотическому механизму культуры. Моделирование неопределенности связано с типологическим описанием различных культур и набором допустимых перекодировок, с теоретической проблемой переводимости-непереводимости. Заложенные в культуре альтернативные коды превращают семиотическое пространство в диалогическое: все уровни семиоферы, как бы вложенные друг в друга, являются одновременно и участниками диалога (частью семиосферы) и пространством диалога (целым семиосферы). Семиотика культуры не ограничивается представлением культуры в качестве знаковой системы, - само отношение к знаку и знаковости составляет одну из основных типологических характеристик культуры. Любая реальность, вовлекаемая в сферу культуры, начинает функционировать как знаковая, а если она уже имела знаковый (или квазизнаковый) характер, то становится знаком знака (вторичной моделирующей системой). В социальном отношении культура понимается как сумма ненаследственной информации или сверхиндивидуальный интеллект, восполняющий недостатки индивидуального сознания. Л. сопоставляет функционально и структурно близкие "интеллектуальные объекты" - естественное сознание человека как синтез деятельности двух полушарий и культуру как идею би- и полиполярной структуры и делает вывод о изоморфизме процессов порождения языка, культуры и текста.
Основная функция культуры заключается в структурной организации мира - создании вокруг человека социальной сферы, которая делает возможной общественную жизнь. Для нормального функционирования культура, как многофакторный семиотический механизм, должна понимать себя целостной и упорядоченной. Требование целостности (наличия единого принципа конструирования) реализуется в автодескриптивных образованиях метакультурного уровня, которые можно представить как совокупность текстов или грамматик ("культура текстов" и "культура грамматик"). Понятие текста дано не как метафизическая, отдельная от истории "реальность", а как определенное, исторически данное субъектно-объектное отношение. От понимания текста как манифестации языка Л. приходит к понятию текста, порождающего свой язык. Таким образом, в программу изучения культуры, по Л., входит различение субтекстовых (общеязыковых) значений, текстовых значений и функций текста в системе культуры. Культура есть сложно устроенный текст, распадающийся на иерархию "текстов в тексте" и образующий их сложные переплетения. (См. также Автокоммуникация.)
Д.М. Булынко, С.А. Радионова
Новейший философский словарь. Сост. Грицанов А.А. Минск, 1998.
Лотман Юрий Михайлович (28 февраля 1922, Петроград – 28 октября 1993, Тарту) – специалист в области теории литературы и эстетики, истории русской литературы и культуры, семиотики и культурологии; д-р филологических наук, профессор. В 1939 поступил на филологический ф-т Ленинградского государственного университета. С 1940 – в Советской Армии. Участник Великой Отечественной войны. С 1950 по 1954 работал в Тартуском учительском институте, а с 1954 – в Тартуском ун-те, в 1960–1977 – зав. кафедрой русской литературы. С нач. 60-х гг. разрабатывает структурно-семиотический подход к изучению произведений культуры, создает «Тартуско-Московскую школу семиотики». Работы Лотмана по семиотическому анализу различных текстов культуры объединены идеей «вторичных моделирующих систем», т.е. текст интерпретируется как единство модели объективной и субъективной действительности, а также в качестве знаковой системы, вторичной по отношению к знакам естественного языка – «первичной моделирующей системы». Возглавлявшаяся им «тартуская школа» семиотики продолжала традиции русской «формальной школы», особенно Ю. Тынянова, учитывая опыт развития семиотического структурализма в различных странах, но не ограничивалась изучением формальной структуры художественных произведений, уделяя первостепенное внимание семантике знаковых структур (Структура художественного текста, 1970; Анализ поэтического текста, 1972). Семиотический предмет, согласно Лотману, можно адекватно осмыслить не как отдельный знак, а как текст, существующий в культуре, – текст, представляющий собой «сложное устройство, хранящее многообразные коды, способное трансформировать получаемые сообщения и порождать новые, как информационный генератор, обладающий чертами интеллектуальной личности» (Избр. статьи, т. 1, Таллин, 1992, с. 132). Исходя из этого, Лотман рассматривает и саму культуру в семиотическом ее аспекте, в многообразии ее коммуникативных связей («Статьи по типологии культуры», т. I–III. Тарту, 1970–73). Вводит понятие «семиосфера» (1984), характеризующее границы семиотического пространства, его структурную неоднородность и внутреннее разнообразие, образующее структурную иерархию, компоненты которой находятся в диалогическом отношении. Теоретические воззрения Лотмана учитывают развитие современного научного знания, особенно теорию информации, кибернетику, теорию систем и структур, учение о функциональной асимметрии мозга, идеи синергетики (Культура и взрыв. М., 1992), и в то же время они опираются на богатейший материал мировой культуры, в первую очередь России.
Л.Н. Столович
Новая философская энциклопедия. В четырех томах. / Ин-т философии РАН. Научно-ред. совет: В.С. Степин , А.А. Гусейнов , Г.Ю. Семигин. М., Мысль, 2010, т. II, Е – М, с. 454-455.
Лотман Юрий Михайлович (28.02.1922, Петроград - 28.10.1993, Тарту) - специалист в области теории литературы и эстетики, истории русской литературы и культуры, семиотики и культурологии. Д-р филологических наук, проф., член-корр. Британской Академии, академик Норвежской, Шведской, Эстонской академий. Был вице-президентом Всемирной ассоциации семиотики, лауреат Пушкинской премии Российской Академии наук. Окончил филологический ф-т Ленинградского ун-та (1950 г.) (Всю Великую Отечественную войну был на фронте.) С 1954 г. работал в Тартуском ун-те, где в 1960-1977 гг. заведовал кафедрой русской литературы. Историко-научные труды Лотмана посвящены истории русской литературы XVIII - середины XIX в. В поле его внимания - Радищев, Карамзин, А. Ф. Мерзляков, декабристы, Пушкин, Гоголь, М. Ю. Лермонтов и другие деятели русской культуры. С начачала 60-х годов Лотман разрабатывает структурально-семиотический подход к изучению художественных произв., организует издание «Труды по знаковым системам: (Семиотика)», возглавляет «летние школы», конференции, семинары но семиотическому исследованию различных областей культуры. В результате этого и сложилась получившая международную известность «тартуско-московская школа семиотики». В 1-м вып. «Трудов по знаковым системам» (1964) напечатаны лотмановские «Лекции по структурной поэтике».
Работы Лотмана и его единомышленников и последователей в области семиотического анализа текстов культуры, объединены идеей «вторичных моделирующих систем», т. е. текст интерпретируется как единство модели объективной и субъективной действительности, а также в качестве знаковой системы, вторичной по отношению к знакам естественных языков - «первичной моделирующей системы». Возглавляемая Лотманом «тартуская школа» семиотики продолжает традиции русской «формальной школы», особенно Ю. Н. Тынянова; учитывая опыт развития семиотического структурализма в различных странах, она не ограничивается изучением формальной структуры художественных произв., уделяя первостепенное внимание семантике знаковых структур («Структура художественного текста», 1970; «Анализ поэтического текста», 1972). Лотман приходит к пониманию того, что семиотический предмет можно адекватно осмыслить не просто как отдельный знак, а как текст, существующий в культуре и представляющий собой «сложное устройство, хранящее многообразные коды, способное трансформировать получаемые сообщения и порождать новые, как информационный генератор, обладающий чертами интеллектуальной личности» (Избр. статьи. Т. 1.С. 132). Исходя из этого, Л. рассматривает и саму культуру в семиотическом ее аспекте, в многообразии ее коммуникативных связей (Статьи но типологии культуры. I, II. Таргу, 1970,1973). По аналогии с понятиями В. И Вернадского «биосфера» и «ноосфера» Лотман вводит понятие «семносфера» (1984), характеризующееся границами семиотического пространства, его структурной неоднородностью и внутренним разнообразием, образующим иерархию, составляющие к-рой находятся в диалогическом отношении. Воззрения JI. учитывают развитие совр. научного знания, особенно теорию информации, кибернетику, теорию систем и структур, учение о функциональной асимметрии мозга, идеи синергетики («Культура и взрыв», 1992), и в то же время они опираются на богатейший материал мировой культуры, в первую очередь русской, который предстает в своем типологическом значении. Лотман не декларировал свои философские взгляды. В досемиотический период своей деятельности философия интересовала его только как предмет исторического изучения. Он мастерски выявлял философский эквивалент творчества писателей. Его теоретико-методологические воззрения прошли определенную эволюцию. В 60-е годы сторонники «тартуской школы» склонялись к позитивизму, полагая, что семиотика и есть их философия.
В дальнейшем у Лотмана начались поиски философии, которая бы соответствовала его семиотической культурологии. Он обращается к монадологии Лейбница, считая, что семиосфера состоит из множества «семиотических монад» как интеллектуальных единиц, носительниц Разума. По его словам, «человек не только мыслит, но и находится среди мыслящего пространства, так же как носитель речи всегда погружен в некое языковое пространство» (Избр. статьи. Т. 3. С. 372). Признается существование внешнего мира, но и он «активный участник семиотического обмена». Бог для Лотмана - явление культуры. Уважительно относясь к религии, сам он был агностиком. Лотман чутко воспринимал идеи различных мыслителей - Лейбница, Руссо, Канта, Гегеля, Маркса, Фрейда. Он впервые опубликовал в 1967 и 1971 годы в «Семиотике» некоторые труды Флоренского, сочувственно отнесся к концепции диалога М. М. Бахтина. Однако собственные философские воззрения Лотмана нельзя свести к какой-либо одной известной системе, будь то платонизм пли кантианство, гегельянство или марксизм. Они могут быть определены как вид «системного плюрализма», предполагающего сочетание в определенной системе разнородных идейных компонентов. Он воспринял ту сторону марксизма, которая была усвоена им от диалектики Гегеля, принцип историзма и учет социального фактора в развитии культуры. Именем Лотмана назван Институт русской и советской культуры в Германии (Lotman-lnstitut Шт russische und sowjetische Kultur. Ruhr-Universitat Bochum).
Л. Н. Столович
Русская философия. Энциклопедия. Изд. второе, доработанное и дополненное. Под общей редакцией М.А. Маслина. Сост. П.П. Апрышко , А.П. Поляков. – М., 2014, с. 348-349.
Сочинения: Радищев и Мабли // XVIII век. М.; Л., 1958; Руссо и русская культура XVIII - начала XIX века // Руссо Ж. Ж. Трактаты. М., 1969; Сотворение Карамзина. М.. 1987; Культура и взрыв. М., 1992; Избр. статьи: В 3 т. Т. 1: Статьи по семиотике н типологии культуры. Таллин. 1992; Т. 2: Статьи по истории русской литературы XVIII - первой половины XIX века. Таллин, 1992; Т. 3: Статьи по истории русской литературы. Теория и семиотика других искусств. Механизмы культуры. Заметки. Список трудов Ю. М. Лотмана. Таллин, 1993; Внутри мыслящих миров: Человек - Текст - Семносфера - История. М., 1996.
Литература: Ю. М. Лотман и Тартуско-Московская семиотическая школа. М.. 1994; Егоров Б. Ф. Жизнь и творчество Ю. М Лотмана. М., 1999; Юрий Михайлович Лотман (Сер. «Философия России второй половины XX века»). М., 2009.
Далее читайте:
Философы, любители мудрости (биографический указатель).
Сочинения:
Радищев и Мабли. – В сб.: XVIII век, сб. 3. М.–Л., 1958;
Руссо и русская культура XVIII – начала XIX века. – В кн.: Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М., 1969;
Структура художественного текста. М., 1970;
Искусствознание и «точные» методы в современных зарубежных исследованиях. – В кн: Семиотика и искусствометрия. М., 1972;
Семиотика кино и проблемы киноэстетики. Таллин, 1973;
Культура и взрыв. М., 1992;
Избр. статьи в 3 т., т. 1: Статьи по семиотике и типологии культуры. Таллин, 1992; т. 2: Статьи по истории русской литературы XVIII – первой половины XIX века. Таллин, 1992; т. 3: Статьи по истории русской литературы. Теория и семиотика других искусств. Механизмы культуры. Мелкие заметки [Список трудов Ю.М.Лотмана]. Таллин, 1993.
Александр Сергеевич Пушкин: Биография писателя. - Л., 1981;
Сотворение Карамзина. - М., 1987;
В школе поэтического слова. - М., 1989;
О русской литературе. - СПб., 1997;
Карамзин. - М., 1998.
Литература:
Гаспаров М. Лотман и марксизм // Новое литературное обозрение. - 1996. - № 19.
Зубков Н. // Энциклопедия для детей. - Т. 9. Русская литература. - Ч. 2. ХХ век. - М., 2000.
Ю. М. Лотман и Тартуско-Московская семиотическая школа. М.. 1994;
Егоров Б. Ф. Жизнь и творчество Ю. М Лотмана. М., 1999;
Юрий Михайлович Лотман (Сер. «Философия России второй половины XX века»). М., 2009.
Лотман Юрий Михайлович
Юрий Михайлович Лотман - один из основателей Московской и Тартуской семиотических школ. Благодаря разработанному им для изучения культуры и литературы структурно-семиотического методу, его исследованиям и научным трудам, мы лучше стали понимать Карамзина, Пушкина и традиции культуры XVIII-XIX веков.
Культуролог и литературовед Ю.М. Лотман родился в Ленинграде 28 февраля 1922 года. С 1930 по 1939 год он проходил обучение в г. Петришуле. После окончания школы сдал экзамены и поступил учиться в Ленинградский университет на филологический факультет. В октябре 1940 года был призван в армию, где служил в войсках связи и прошел всю войну. Награжден орденами (Отечественной Войны и Красной Звезды) и медалями («За отвагу» и «За боевые заслуги»). В апреле 1943 года вступил в ВКП(б), демобилизовался в 1946 году.
Уволившись из вооруженных сил Ю. Лотман продолжил обучение по выбранной специальности и окончил университет в 1950 году. После защиты диплома в университете он, начиная с 1954 года и до конца жизни, трудился в Тартуском университете. В 1954-1959 гг. преподавателем, а с 1960 по 1977 год - заведующим кафедрой. В 1961 году он успешно защитил докторскую диссертацию о литературе додекабристкого (18-19 веков) периода, а в 1963 году Лотману было присвоено звание профессора. Эстония была избрана в качестве места для жизни и работы в связи с большей терпимостью к инакомыслию в академических кругах этой республики.
В 1951 году Ю.М. Лотман женился на студентке Заре Минц (в последствии профессор, литературовед, специализирующийся на изучении русского символизма и творчества А.А. Блока). Лотман всегда любил вспоминать эпизод, произошедший при их первой встрече. Зара Минц, зная о том, что ее преподаватель прекрасно и быстро рисует небольшие портреты, обратилась к нему с просьбой сделать набросок с фото Маяковского для научной конференции. В ответ Лотман раздражено буркнул, что занят и вообще бесплатно не рисует. Зара расплакалась и в запальчивости выкрикнула: "Сволочь усатая!"
В браке у четы Лотманов родилось трое сыновей: Михаил Юрьевич (родился в 1952 г.), профессор литературоведения и семиотики Таллиннского университета, в 2003-2007 годах член Эстонского парламента, а с 2011 года председатель Тартуского городского собрания; Григорий Юрьевич (родился в 1953 г.), художник; Алексей Юрьевич (родился в 1960 г.), биолог, в 2007-2011 член Эстонского парламента.
У родителей (Михаила и Александры) Ю.М. Лотмана было еще трое детей - сестры ученого. Старшая - Инна Михайловна Образцова (1915-1999) была композитором, средняя - Лидия Михайловна Лотман (1917-2011) литературоведом, а младшая - Виктория Михайловна Лотман (1919-2003) врачом.
Главным направлением работы Ю. Лотмана было изучение отечественной культуры и литературы. Он был одним из первопроходцев в создании нового метода изучения этих предметов - структурно-семиотического. Лотман всегда отличался широтой взглядов, что не могло нравиться правящей верхушке. Так, в 1970 году по совершенно надуманной причине (делу Н. Горбаневской) в его квартире был произведен обыск. Тогда же ему был запрещен выезд за границу СССР.
В то время семиотику уже не называли «продажной девкой капитализма», но критиковали не без изрядной доли ехидства. Часто провоцировали такое отношение дилетанты от науки. Ю.М. Лотман к их числу не относился, но сама жизнь ученого, обладающего мировым именем, вне мегаполисов, в маленьком городке рассматривалась в то время как опасная редкость. Поэтому за ученым «присматривали», а сам обыск в его квартире, бывший изначально бесперспективным, рассматривался больше как предупредительная мера. Отголоском этих «забот» государства стал отказ в избрании Лотмана в АН РФ уже после распада СССР как «иностранца». И это притом, что к этому времени Ю.М. Лотман был членом четырех зарубежных академий наук: Британской (с 1977 г.), Норвежской (с 1987 г.), Шведской Королевской (с 1989 г.) и Эстонской (с 1989 г.).
Работал профессор Лотман каторжно, в ущерб собственному здоровью. Он всегда говорил, что в отличие от естественных наук в гуманитарных, основанных на частных суждениях, только так можно чего-то добиться. Даже пережив инсульт и практически не владея правой рукой, он продолжал научную деятельность, диктуя свои мысли секретарям.
Ю.М. Лотман не ограничивался одними только литературными исследованиями. В 80-х он создал телевизионный цикл о русской культуре. Им были также написаны такие работы как: «Об искусстве», «Воспитание души», «Внутри мыслящих миров», известные не только специалистам. Во время перестройки он принимал участие в работе Эстонского народного фронта.
Умер Юрий Михайлович Лотман 28 октября 1993 года и похоронен на кладбище в Тарту. В октябре 2007 года перед университетской библиотекой Тарту ему был установлен памятник.
Юрий Михайлович Лотман
родился 28 февраля 1922 года в Петрограде. В 1939 году он поступил на филологический факультет Ленинградского университета – на выбор профессии в значительной мере повлиял круг друзей его старшей сестры. Его преподавателями в университете были знаменитые профессора и академики – Г.А. Гуковский, М.К. Азадовский, А.С. Орлов, И.И. Толстой, а свою первую курсовую работу студент Лотман писал у В.Я. Проппа. В октябре 1940 года Юрия Лотмана призвали в армию, и после начала Великой Отечественной войны артиллерийский полк, в котором он служил, был переброшен на фронт. С боями он прошел все четыре военных года, закончив войну в Берлине.
Демобилизовавшись в конце 1946 года, Юрий Лотман вернулся учиться в университет и уже в студенческие годы вел активную и плодотворную научно-исследовательскую работу. В 1950 году он с отличием окончил университет, но из-за своей национальности в аспирантуру поступить не мог – в стране вовсю боролись с "космополитами". Поэтому Юрий Лотман устроился преподавателем на кафедру русского языка и литературы Тартуского учительского института, позднее он возглавил эту кафедру. В 1952 году он защитил кандидатскую диссертацию, посвященную творческим взаимоотношениям Радищева и Карамзина, после чего опубликовал ряд работ об этих писателях. В 1954 году Лотмана пригласили на должность доцента в Тартуский университет, в котором он читал лекции. С Тартуским университетом связана вся его последующая жизнь – после защиты докторской диссертации "Пути развития русской литературы преддекабристского периода" он стал профессором, много лет возглавлял кафедру русской литературы, написал почти все свои научные работы.
Значительная часть научного наследия Лотмана посвящена изучению творчества А.С.Пушкина, и вершинами его исследований стали книги "Роман А.С. Пушкина "Евгений Онегин". Комментарий" и "Александр Сергеевич Пушкин. Биография писателя". В сферу интересов ученого входили также семиотика и структурализм, работы Лотмана в этой области получили мировое признание, а его имя стоит среди создателей литературоведческого структурализма. Самые ранние его публикации, затрагивающие эти вопросы, относятся к первой половине 1960-х годов, а среди наиболее известных и значительных исследований можно назвать "Семиотика кино и проблемы киноэстетики", "Анализ поэтического текста", "Структура художественного текста".
Несмотря на тяжелую болезнь и потерю зрения, Юрий Михайлович Лотман продолжал заниматься наукой до последних дней своей жизни, и в 1992 году вышла последняя книга ученого "Культура и взрыв", в которой он по-своему развивал идеи И. Пригожина об особых закономерностях случайных процессов. Скончался Юрий Лотман в Тарту 28 октября 1993 года.
Информация с сайта http://www.alleng.ru
Ю.М.Лотман
Основные работы
Монографии:
1. Андрей Сергеевич Кайсаров и литературно-общественная борьба его времени // Учен.зап. Тарт.гос.ун-та. Тарту, 1958. Вып. 63. (также см. "Карамзин", СПб., 1997. С.637-804.)
2. Лекции по структуральной поэтике // Учен.зап. Тарт.гос.ун-та. Тарту, 1964. Вып.160. / Труды по знаковым системам. Т.1 (также см. "Ю.М.Лотман и тартуско-московская семиотическая школа", М., 1994. С.17-263.)
3. Структура художественного текста М., 1970 (также см. "Об искусстве", СПб., 1998. С.14-281.)
4. Статьи по типологии культуры 1: Материалы к курсу теории литературы Тарту, 1970.
5. Анализ поэтического текста Л., 1972.
6. Семиотика кино и проблемы киноэстетики Талинн, 1973 (также см. "Об искусстве", 1998. С.288-373.). [Текст в Интернете есть в библиотеке Мошкова]
7. Юрий Лотман, Юрий Цивьян Диалог с экраном Таллинн, 1994.
8. Избранные статьи в трех томах Таллинн, изд-во "Александра", 1993.
9. Культура и взрыв М., 1992. (также см. "Семиосфера", СПб., 2000.)
10. Внутри мыслящих миров.Человек-текст-семиосфера-история М., 1996. (также см. "Семиосфера")
11. Роман в стихах Пушкина "Евгений Онегин" Тарту, 1975.
12. Александр Сергеевич Пушкин: биография писателя Л., 1982.
13. Роман А.С.Пушкина "Евгений Онегин": Комментарий Л., 1983.
14. В школе поэтического слова: Пушкин. Лермонтов. Гоголь М., 1988.
15. Сотворение Карамзина М., 1987 (также см. "Карамзин", 1997. С.10-311.)
16. Беседы о русской культуре: быт и традиции русского дворянства (XVIII-начала XIX века) СПб., 1996.
17. Universe of the Mind: a semiotic theory of culture L. 1990. (см. "Внутри мыслящих миров")
Статьи:
1. О проблеме значений во вторичных моделирующих системах // Учен.зап.Тарт.гос.ун-та, 1965. Вып. 181. / Труды по знаковым системам, т.2, С.22-37.
2. К проблеме типологии культуры // Учен.зап.Тарт.гос.ун-та, 1967. Вып. 198. / Труды по знаковым системам, т.3., С.30-38.
3. К проблеме типологии текстов // Тез. докл. во второй Летней школе по вторичным моделирующим системам Тарту, 1966. С.83-91.
4. Тезисы к проблеме "Искусство в ряду моделирующих систем" // Учен.зап.Тарт.гос.ун-та, 1967. Вып. 198. / Труды по знаковым системам, т.3., С.130-145.
5. Литературоведение должно быть наукой // Вопр. лит., 1967. №1. С. 90-100. (также см. "О русской литературе", СПб., 1997. С.756-765.)
6. О семиотическом механизме культуры (Совм. с Б.А.Успенским) //Учен.зап.Тарт.гос.ун-та, 1971. Вып. 284. / Труды по знаковым системам, т.5, С.144-166. (также см. "Избранные статьи", т.3., 1993. С.326-344.
7. Миф-имя-культура (Совм. с Б.А.Успенским) // Учен.зап.Тарт.гос.ун-та, 1973. Вып.308. / Труды по знаковым системам, т.6., С.282-303. (также см. "Избранные статьи", т.1., 1993. С.58-75.
8. Семиотика культуры и понятие текста // Труды по знаковым системам, т.12., С.3-7 (также см. "Избранные статьи", Таллинн, 1993. т.1. С.129-132.
9. О семиосфере // Труды по знаковым системам, Тарту, 1984. №17. С.5-23. (также см. "Избранные статьи", Таллинн, 1993. т.1. С. 11-24.)
10. О динамике культуры // Труды по знаковым системам, Тарту, 1992. № 25. С.5-22. (также см. "Семиосфера", СПб., 2000.)
11. Лотман Ю.М. Проблема знака в искусстве (тезисы доклада). // Лотман Ю.М. Об искусстве. СПБ., 1998.
12. Лотман Ю.М. Феномен культуры, ТЗС № 10, 1978.
13. Лотман Ю.М. Культура как коллективный интеллект и проблемы искусственного разума. // Лотман Ю.М. Семиосфера СПб. 2000.
14. Лотман Ю.М. Место киноискуства в механизме культуры. ТЗС № 8 1977.
15. Лотман Ю.М. Зимние заметки о летних школах. // Ю.М.Лотман и Тартуско-московская семиотическая школа М., 1994.
16. Лотман Ю.М. А.М.Пятигорский, Тезисы. Кяэрику, 10-12 мая 1968 года. Тарту, 1968.
17. Лотман Ю.М. О метаязыке типологических описаний культуры ТЗС №4 Тарту, 1969.
18. Лотман Ю.М. О построении типологии культуры. // Тезисы докладов во второй летней школе по вторичным моделирующим системам, 16-26 августа 1966 г. Тарту, 1966. С.82-83.
19. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. О семиотическом механизме культуры. Труды по знаковым системам №5, 1971.
20. Лотман Ю.М. Проблема “обучения культуре” как ее типологическая характеристика. // ТЗС №5, Тарту, 1971.
21. Лотман Ю.М Проблема сходства искуства и жизни в свете структурального подхода. // Лотман Ю.М. Об искусстве. СПб., 1998, С. 378-386.
22. Лотман Ю.М. Поэзия 1790-1810-х годов. // Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии СПб., 1996.
23. Лотман Ю.М. Динамическая модель семиотической системы. // Лотман Ю.М. Семиосфера, СПб., 2000.
Юра провёл детство в Петербурге, причём в особом его месте — на Невском проспекте, 18.
В XIX веке в этом доме помещалась кондитерская Вольфа и Беранжера. Здесь Пушкин встретился со своим секундантом и отправился на трагическую дуэль. И это не простое совпадение. Для Лотмана это некий знак судьбы.
Учился Юрий Михайлович в бывшей «Петершуле», школе на Невском проспекте, где многие предметы в то время преподавали на немецком языке. Немецкий язык он знал блестяще, что оказалось необычайно важным в его будущей работе.
Между прочим, еще в школе к нему приклеилось прозвище Юрмих
, и так его затем звали друзья, а впоследствии и ученики-студенты. ()
«Не-мемуары »:
«...у меня завязались несколько неопределенные отношения с Зарой Григорьевной. Познакомились мы еще в бытность мою на 4-м курсе. Я в эту пору регулярно прирабатывал тем, что писал большие портреты вождей по клеточкам. То, что получалось, только отдаленно напоминало образцы, с которых я срисовывал (особенно вначале).
...Однажды ко мне после лекции подошли Зара Григорьевна с Викой Каменской, и Зара Григорьевна предложила мне для приближающейся научной конференции, посвященной Маяковскому, оформить зал, нарисовав, в частности, его портрет. Я экономил все время для научных занятий, которым предавался со страстью алкоголика, тянущегося к бутылке. Участвовать в подобных мероприятиях отнюдь не входило в мои планы. Сильно заикаясь (работая артиллеристом на телефоне, я выработал правильное дыхание и почти не заикался, но оказавшись после демобилизации «на гражданке», я вдруг обнаружил, что в разговоре с девушками или незнакомыми людьми заикаюсь так сильно, как никогда доселе; на заседании кружка я однажды должен был прервать доклад и уйти со сцены), я объяснил Заре Григорьевне, что рисую только за деньги. Ее комсомольский энтузиазм был ошарашен таким цинизмом, и она отошла от меня со слезами на глазах, громко произнеся: «Сволочь усатая!» Это было наше первое объяснение.
(Рисунок Ю.М., заяц - домашнее прозвище Зары)
...В дальнейшем отношения наши исправились, и накануне ее госэкзамена я был приглашен как консультант, который должен был за ночь «накачать» Зару, Вику и Люду Лакаеву сведениями по XVIII и XIX векам (они были поклонницами Д. Е. Максимова, занимались Блоком и ничего, кроме Блока, знать не считали достойным, зато Блока знали в совершенстве).
...я женился. Зара Григорьевна переехала в Тарту (мне пришлось при этом преодолеть ее отчаянное сопротивление: она не хотела бросать свою школу и собиралась, как я ей ехидно говорил, «строить социализм в одном отдельно взятом классе»).
Оформление наших отношений было совершенно в духе комсомольского максимализма Зары Григорьевны. Мы отправились в загс «оформлять наши отношения». Ни я, ни Зара Григорьевна не рассчитывали, что там придется снять пальто. Но на мне все-таки был «лекционный» костюм (на семейном языке называвшийся «дым и мрак» — левый рукав его был закапан стеарином, потому что по вечерам выключали свет и работать приходилось при свечке). Праздничных платьев у Зары Григорьевны не было вообще (мещанство!). А было нечто, «исполняющее обязанности», перешитое из платья тети Мани — женщины вдвое выше и полнее Зары Григорьевны.
Мы пришли в загс. «Пришли» — это не то слово: я буквально втащил отчаянно сопротивлявшуюся Зару Григорьевну, которая говорила, что, во-первых, она не собирается переезжать в Тарту и бросать своих школьников Волховстроя, во-вторых, что семейная жизнь вообще мещанство (подруга Зары Григорьевны Люда резюмировала эти речи язвительной формулой: «Личное — взад, общественное — вперед!»). В загсе нас ожидал исключительно милый эстонец, занимавший эту должность при всех сменявшихся режимах и, как большинство интеллигентов того возраста и той поры, очень хорошо говоривший по-русски. Прежде всего, он поразил нас решительным ударом, предложив снять пальто. На Зару Григорьевну неожиданно напал приступ смеха (отнюдь не истерического, ей действительно была очень смешна эта «мещанская» процедура). Заведующий загса печально посмотрел на нас и с глубоким пониманием произнес: «Да, в первый раз это действительно смешно!»»
Сыновья
:
Лотман, Михаил Юрьевич (род. 1952), профессор семиотики и литературоведения Таллинского университета, член Рийгикогу (Эстонский парламент) в 2003—2007 годах, председатель городского собрания Тарту с 2011 года;
Лотман, Григорий Юрьевич (род. 1953), художник;
Лотман, Алексей Юрьевич (род. 1960), биолог, член Рийгикогу (Эстонский парламент) в 2007—2011.
(На фото: Ю.М. и Зара Минц в Венгрии, 1984 год)
1952 год . Защитил в Ленинградском университете кандидатскую диссертацию на тему «А.Н.Радищев в борьбе с общественно-политическими воззрениями и дворянской эстетикой Н.М.Карамзина».
Следует подчеркнуть, что творчеством Карамзина Ю. М. заинтересовался еще на студенческой скамье, и уже тогда он видел, что значение карамзинского наследия не совпадает с официозными оценками: реакционность, идеализм, монархизм, а именно такие ярлыки закрепились за писателем в предвоенные и первые послевоенные годы.
Комплекс карамзинских трудов Ю. М. — один из самых значительных в его наследии.
Ю. М. один из первых «реабилитировал» Карамзина, снял с него безобразные клейма, результат примитивного, вульгарно-социологического подхода к нашему классику.
Параллельно с учительским институтом Ю. М. начал преподавание в Тартуском университете, сначала как почасовик, а в 1954 г. был приглашен на штатную должность доцента. Вся его последующая жизнь связана с этим учебным заведением.
«Не-мемуары »:
«...Наша комната, заваленная книгами и отнюдь не сверкавшая аккуратностью, вызывала у нее [хозяйки квартиры, домовитой эстонки] брезгливое отвращение.
...жили мы очень весело: много работали, много писали и постоянно встречались в небольшом, но очень тесном и очень дружественном кругу. Я полностью перешел в университет, Зара Григорьевна работала в учительском институте.»
1958 год. Публикация первой монографии – «Андрей Сергеевич Кайсаров и литературно-общественная борьба его времени».
1960 год. Защита докторской диссертации «Пути развития русской литературы преддекабристского периода».
В 1963 г. Ю.М. получил звание профессора; многие годы (с 1960 по 1977) был заведующим кафедрой русской литературы; впрочем, негласным ее руководителем он оставался до самой кончины, хотя соответствующие бдительные органы к 1970-м гг. наконец раскусили, что Лотман вместе со всей кафедрой оказался не менее опасным для советской идеологии, чем «буржуазная» эстонская профессура, и кафедру постарались разогнать; в частности, Ю. М. был снят с заведования и переведен на отделение эстонской филологии, на кафедру теории литературы. К счастью, тем дело и кончилось, преподавал-то Лотман все равно на отделении русского языка и литературы.
Став заведующим кафедрой русской литературы Тартуского университета, Ю.М., совместными усилиями с женой, З.Г.Минц, и Б.Ф.Егоровым, привлекал талантливых людей и создал блестящую школу изучения русской классической литературы.
Любовь Киселева :
Когда мы говорим о Лотмане-заведующем, проблема организаторского дара приобретает актуальность. Начну с эпизода, о котором Юрий Михайлович любил рассказывать и которым гордился. Р. О. Якобсон, побывав в Тарту и Кяэрику в конце 1960-х гг., сказал, что Лотман — прекрасный организатор. При этом Юрмих [так, с легкой руки Б. Ф. Егорова, называли Лотмана все знавшие его] всегда с лукавой усмешкой добавлял, что с этим отзывом никто из его друзей и близких, а тем паче из университетского начальства не согласится, но что, мол, Якобсон — единственный человек, который его правильно понял.
На протяжении всей жизни Лотман исследовал русскую литературу второй половины XVIII – середины XIX вв. (Радищев, Карамзин, писатели-декабристы, Пушкин, Гоголь и др.).
В сферу чисто литературоведческую Лотман вводит активное изучение фактов быта и поведения соответствующих эпох, создает литературные «портреты» известных русских людей.