Британская королева Виктория и ее сын Эдуард VII.
«Непутевый сын великих родителей», - так говорили об Эдуарде VII, сыне британской королевы Виктории и принца Альберта. Будучи в юном возрасте, молодой человек отказывался прилежно учиться, вел разгульную жизнь. Более всего он любил купание с девушками легкого поведения в ванне с шампанским в борделе «Ле Шабане». Там же стояло особое кресло, позволявшее Эдуарду VII заниматься любовью с двумя женщинами сразу. Тем не менее, после восшествия на престол, нация сумела полюбить «непутевого короля».
Эдуард VII -сын королевы Виктории и принца Альберта.
Принц ненавидел учиться. Точные и гуманитарные науки были для него неким размытым пятном. Отец готовил Берти (принца звали Альбертом, имя Эдуард он взял после восшествия на престол) к короне. От этого занятия продолжались до позднего вечера.
По достижению 17 лет Берти отправили в Оксфорд. Изоляция принца окончилась. Он жаждал завести знакомства со сверстниками, от чего его ранее ограждали. Вместе с друзьями Берти узнал, что такое скачки, азартные игры и сигары. После обучения Берти отправили в Ирландию, постигать военное искусство. Спустя некоторое время в комнате принца нашли девицу. Отец был шокирован поведением сына и отправил ему гневное письмо, в котором назвал Берти развращенным и слабым.
В кругу семьи Эдуарда называли Берти, т. к. его имя при рождении - Альберт
Когда принц Альберт скоропостижно скончался, королева Виктория обвинила в его смерти сына, мол, Берти завел его в гроб своим поведением. После этого сын и мать держали дистанцию в общении. Более того, королева не желала отдавать трон наследнику, считая, что он не готов к этой роли.
Свадебный снимок Эдуарда и Александры
Виктория подобрала принцу хорошую партию в лице датской принцессы Александры. Королева считала, что брак должен благотворно повлиять на разгульного принца. Эдуарду VII повезло, у его жены был легкий и веселый нрав. Они с удовольствием вместе вкушали прелести светской жизни Лондона.
Любовное кресло и медная ванна Эдуарда VII в борделе Le Chabanais
Со временем, супружеская жизнь надоела принцу, он вернулся к любимому времяпрепровождению в парижском борделе «Le Chabanais». У Эдуарда VII там была своя комната. Там стояло особое кресло, на котором Берти мог удовлетворять двух женщин сразу. Личную медную ванну с бюстом полулебедя-полуженщины для королевских утех наполняли шампанским. Кстати, эту ванну приобрел Сальвадор Дали в 1946 году после закрытия борделя.
Разгульная жизнь принца сопровождалась периодическими скандалами, связанными с замужними женщинами. В 1890 году в одной из британских газет было написано, что «нация глубоко шокирована» неприемлемым поведением члена королевской семьи. Однако это вовсе не останавливало Эдуарда VII.
Король Эдуард VII. Коронация
Принц вошел на престол в возрасте 59 лет. Поначалу, сограждане не знали, как реагировать на разгульного короля, но Эдуард VII проявил прекрасные дипломатические таланты. Он и раньше пытался заниматься государственными делами, но к этому его не допускала королева-мать. Король сумел наладить отношения с Францией, долгое время числившейся врагом Англии.
Эдуард VII умер в 68 лет. Перед кончиной, он упросил жену послать за последней его 29-летней любовницей Алисой Кеппел. Супруга великодушно исполнила просьбу короля.
Ну, а в парижских борделях искренне сокрушались по поводу кончины любимого клиента.
Будущий король Эдуард VII родился 9 ноября 1841 года. Он был сыном правительницы Великобритании Виктории и ее мужа Альберта Саксен-Кобург-Готского. До коронации наследник носил двойное имя Альберт Эдуард (первое было дано ему при крещении). Этот монарх стал первым в Виндзорской династии. Он провел в статусе наследника престола больше времени, чем любой из его предшественников (59 лет). Рекорд Эдуарда был побит в 2011 году сегодняшним принцем Уэльским Чарльзом.
Непослушный ребенок
Эдуард VII, годы правления которого пришлись на 1901 - 1910 гг., оставался наследником престола рекордное долгое время (его мать Виктория умерла в глубокой старости). Из-за этого всю свою молодость Виндзор провел в статусе принца Уэльского. С детства он сохранил неуправляемый характер. Преподаватели едва могли сладить с Берти (так его звали родственники).
В 17 лет наследник начал учиться в Оксфорде. В университете перед юношей открылся незнакомый прежде мир скачек, азартных игр, алкоголя и сигар. Искушения молодости не способствовали дисциплине. Чтобы приучить сына к порядку, отец отправил его на службу в армию в Ирландию. Однако и это не изменило будущего Эдуарда VII.
Конфликт с матерью
Личная жизнь
Хотя брак Эдуарда с Александрой был фактически навязан наследнику Викторией, семейная жизнь молодой пары, сыгравшей свадьбу в 1863 году, поначалу была просто замечательной. Их отношения охладели через несколько лет после рождения третьего ребенка.
Эдуард начал проводить все больше времени вдали от дома. Любимыми местами его досуга стали бордели. Особенно принц Уэльский ценил публичные дома Парижа, куда он уезжал с родины при первой же возможности. У наследника британского престола появилось множество сомнительных друзей и женщин легкого поведения.
Однажды Эдуард попал в отвратительный скандал из-за того, что вступил в связь с замужней женщиной, о чем узнал ее супруг - влиятельный барон. Прошел суд. Девушку отправили на принудительное лечение в психиатрическую больницу. Принц присутствовал на процессе в качестве свидетеля, однако все английские газеты с удовольствием разжевывали эту неприятную для королевского двора историю. Эдуард, впрочем, и в последующие годы продолжал вести легкомысленный образ жизни. У него были романы с несколькими актрисами.
Эдвардианская эпоха
Период, когда Эдуард VII находился у власти (1901 - 1910 гг.), запомнился в британской истории как Эдвардианская эпоха. Монарх взошел на престол в возрасте 59 лет. У последующих поколений британцев то время стало вызывать добродушные ностальгические эмоции. Эдвардианская эпоха считалась и считается беззаботной, мирной и спокойной. На фоне Великой войны (так англичане называют Первую мировую войну) она действительно походила на идиллическую пору.
Сам Эдуард VII был лучшим олицетворением своего времени. Жизнелюбивый и знавший толк в развлечениях, он был полной противоположностью своей строгой матери Виктории. В молодости не раз шокировавший общественность своими выходками, теперь король вернул к жизни блистательный церемониал власти (к примеру, была возрождена ежегодная пышная церемония открытия британского парламента).
Период прогресса
Для людей, принадлежавших к высшему свету или имевших значительные средства, Эдуард II был живым воплощением комфортной жизни. В начале XX века состоятельные англичане приобщились к новым техническим и научным достижениям. При Эдуарде массово распространились автомобили, стали популярными далекие путешествия на поездах и паромах. Творили талантливые художники и писатели. В искусстве возник ар-нуво, то есть модерн.
Но вопреки внешнему блеску, у британского короля Эдуарда VII были и многочисленные заботы. В стране развернулась масштабная борьба различных социальных групп и классов. Противоборствовавшие политические группировки пытались повести монархию в правильном, по их мнению, направлении. Среди рабочих британцев популярность набирал социализм.
Сближение с Францией
Во внешней политике Эдуард VII, правление которого пришлось на преддверие Первой мировой войны, следовал курсу на сближение с Россией и Францией. Именно он стоял у истоков Антанты. Во время Первой мировой войны этот союз будет противостоять Германии, Австрии и Турции. Фактически, создание великими державами блоков стало одной из важнейших предпосылок к началу кровопролития. Тем не менее, Эдуард остался в памяти соотечественников в качестве монарха-миротворца.
Британский монарх подписал союзное соглашение с Францией в 1904 году (в историю оно также вошло под названием «Сердечное соглашение»). Благодаря этому договору Эдуард остановил многолетний колониальный конфликт двух стран в Африке. Границы держав на этом континенте были согласованы, и больше не вызывали споров. Также Англия и Франция выступили с совместной декларацией о спорных Марокко и Египте. В Париже отказались от Ньюфаундленда, за что получили часть приграничных земель в Африке. Подписав «Сердечное соглашение», король Эдуард VII одержал серьезную дипломатическую победу.
Отношения с Россией
В 1904 году началась Русско-Японская война, после чего Россия отправила на Дальний Восток эскадру, которая должна была проплыть Атлантику и обогнуть Африку. Находясь в Северном море, корабли по ошибке расстреляли несколько мирных судов с британскими рыбаками. Погибло два человека. Вскоре о произошедшем узнал Эдуард VII.
Король Англии сделал все для того, чтобы сгладить конфликт. Был создан третейский суд, который расследовал обстоятельства трагедии. Россия выплатила пострадавшим рыбакам и их семьям компенсации. Тем не менее, отношения между двумя державами некоторое время пребывали в самом худшем состоянии со времен Крымской войны.
Появление Антанты
Из-за инцидента с эскадрой Эдуарду пришлось отменить намечавшийся визит в Россию. Когда конфликт сгладился, организация поездки возобновилась. Наконец в 1908 году Эдуард VII, биография которого была напрямую связана с Николаем II, побывал в России. Визит британского монарха стал первым подобным визитом в истории взаимоотношений двух стран.
Эдуард был дядей Николая II, а также дядей немецкого кайзера Вильгельма II, из-за чего носил прозвище «дядя Европы». Семейные узы, которыми были связаны монархи Старого Света, накладывали дополнительный отпечаток на их связи. Эдуарду, вопреки личным отношениям, пришлось ради государственных интересов выбирать, с каким из племянников заключить союз.
В 1907 году (еще до визита монарха) было подписано англо-русское соглашение, которое по своему смыслу походило на предшествующее ему соглашение с Францией. Договор прекратил «Большую игру» в Афганистане и соседних странах. Великобритания и Россия окончательно разграничили сферы своего влияния в Средней Азии. Эдуард и Николай признали китайскую власть над Тибетом и отказались от собственных интересов в этом регионе.
После подписания англо-русского соглашения окончательно сложилась тройственная Антанта. Эдуард отказался от политики «блестящей изоляции», характерной для эпохи его матери. Король пошел на этот шаг из-за угрозы немецкой гегемонии и возрастающих колониальных амбиций Германии.
Финансовые проблемы
Через четыре года после того как Эдуард VII стал королем, партия юниостов и консерваторов, которая была у власти вот уже почти двадцать лет, проиграла на выборах союзу либералов и лейбористов. Новому парламенту и монарху нужно было решить несколько сложных внутренних проблем, назревших за викторианскую эпоху. Наибольшую обеспокоенность общества вызывало то финансовое бремя, которое легло на плечи налогоплательщиков из-за огромных трат на армию, полицию, чиновников и суды.
Англо-бурская война, которая досталась королю по наследству от матери, закончилась в 1902 году, но она успела породить значительный государственный долг. Хотя скипетр Эдуарда VII был символом власти для самой большой империи своего времени, монарх не мог моментально решить фискальные проблемы государства. Именно при преемнике Виктории в парламенте появилась фракция, требовавшая жесткой политики протекционизма.
Конституционный кризис
При Эдуарде VII популярными политиками стали Уинстон Черчилль и Дэвид Ллойд-Джордж. Они выступали за увеличение зарплат рабочим в сферах, где до того заработная плата была самой низкой. Их меры подкрепили действия муниципальных органов и благотворительных организаций. В результате подобной политики уменьшилась смертность и начался рост уровня жизни обычных жителей Великобритании.
Однако нововведения, которые поддерживал и Эдуард, были крайне дорогостоящими для казны, что обостряло уже существовавшие финансовые проблемы. Денег требовали и военные, пугавшие общество и политиков возрастающей немецкой угрозой. В итоге предложенный Ллойдом-Джорджем бюджет 1909 года основывался на идее переложить налоговую нагрузку на обеспеченную часть жителей страны - планировалось ввести новые налоги на землю, сверхприбыль и наследство.
Идеям либералов воспротивился лидер оппозиции Артур Бальфур. Он отклонил бюджет через палату лордов. В результате конфликта политиков конец правления Эдуарда прошел под знаком конституционного кризиса. По традиции палата лордов никогда не вмешивалась в финансовые решения государства. Раскол парламента сгладился уже после смерти короля. В 1911 году был выпущен акт, который ограничил власть не избираемой населением палаты лордов.
Смерть и наследие
С молодости у Эдуарда была привычка выкуривать больше десяти сигарет и сигар в день. К концу жизни король страдал от бронхита. В 1909 году во время официального визита в Берлин у него произошла кратковременная потеря сознания. В последние дни жизни недуги короля усилились. Монарх скончался 6 мая 1910 года в Букингемском дворце. Ему было 68 лет.
Когда тронное кресло Эдуарда VII опустело, королевские полномочия перешли к его сыну Георгу V. Спустя несколько дней состоялись похороны. Погребение усопшего произошло в капелле Святого Георгия в Винздорском замке. В память о короле были выпущены миндалевидные жетоны Эдуарда VII и монеты.
Георг был вторым сыном британского короля. Старший из шести детей Эдуарда Альберт Виктор умер в 1892 году, не дождавшись своей очереди занять престол. Тем не менее, Георг стал достойным наследником отца. Современники отмечали, что их отношения походили скорее на братские. Сегодня историки считают Эдуарда VII первым по-настоящему конституционным монархом Великобритании и последним ее королем, обладавшим реальной политической властью.
Так рассказывал некий старец.
С незапамятных времен сияет над миром Корона Шести Королевств.
Ученые мудрецы и великие маги, отважные рыцари и прекрасные дамы искали пути к Шести Королевствам.
На вершинах гор пытались найти сияющий Шестизубый Венец, и в глубины морей опускались за ним, и во мраке подземных пещер ожидали его огня, и среди мерцания звезд ловили сполохи Великой Короны, но тщетными были усилия ищущих.
Ибо к миру живых не прикасалась Корона Шести Королевств, и в мире мертвых не ведали ее света.
М е ж д у всегда от начала времен возносила она свои ослепительные зубцы - между светом и тенью, между жизнью и смертью, между было и будет, между есть и может быть.
И те, кто не находил, завидовали тем, кто вошел в легенды - тем, кто коснулся Шестизубого Огня, на неуловимую долю мига ощутив его дыхание в себе.
Одних оно опалило, и расстались они с жизнью, отдав ее без сожаления за долю мига огня и свободы.
Другие выжили, но навсегда утратили рассудок, ибо тысячекратно выше всего, что способен нести в себе человеческий разум, сила Великой Короны.
Манит ее сияние к себе смертных, как пламя свечи – мотыльков; и летят на огонь, и ломают опаленные крылья, счастливые мигом своего торжества в слиянии с недостижимым, а их собратья в ночи за окном изнемогают от власти всесильного Зова и от невозможности сгорать с ними рядом.
Но есть такие, кто смотрит из мрака и ждет...
Так прочел в старых книгах Зублорн, и так сказал он у древней могильной плиты, исполняя обряд Посвящения Зову.
И услышал он хохот Совы, и смутился, и спросил у вещей птицы:
"Над чем ты смеешься, скажи?"
И сказала Сова:
"Вот, вы ищете мудрость и собираете Слова в надежде со временем собрать достаточно, чтобы не стать пищей для Шестизубого Огня, надеть Великую Корону и править Шестью Королевствами.
Но не имеет ни значения, ни смысла ваш труд, ибо не по силам простому смертному эта ноша.
Один за другим приходили Короли в те времена, что забыты были еще при юном солнце этого мира, когда земля дышала под огненным ветром.
Один за другим приходили Короли, и каждый создавал свое Королевство, добавляя новый зубец к Великой Короне, чтобы исполнить начертанное.
Солнце стало старым, и огненный ветер погас, и уснула земля с тех пор, как родился Шестой Король, и восстал, и замкнул Начертанный Круг.
Девять Домов Судеб окружили его, и Десять Домов Дороги ведут к Великому Кругу; Девять Домов Судеб смыкаются с ними, но только один их Десяти Домов дает в нем рожденному пройти в Начертанный Круг, избегнув смертной судьбы, и этот Дом не Дом Человеческий, но Дом Королей..."
И сказал Зублорн:
"Пусть так, о Сова, ибо ведомы тебе пути Владык, и не мне, смертному, отвергать их веленья. Но почему бессмысленным назвала ты наш труд, если знаю я, что даже над Бессмертными властны слова?"
И сказала Сова:
"Все подвластны Словам, но не тем, что исходят из смертных уст, о Зублорн. То - Слова, что поет Бессмертная Майвэ, Слова, что начертаны на зубцах Великой Короны; могут открыть дорогу смертные Слова, но не могут вести не смертным сужденной дорогой; и могут отомкнуть замок, но не могут обуздать ту Силу, что ворвется в открытую дверь; и только те Слова, что звучали еще до Начала, всевластны и строги; не людская это речь, и нельзя произносить их смертному, ибо человеческую суть разрушает то, что не для человека было создано еще до сотворения людского рода..."
И сказал Зублорн:
"Посмотри же вокруг, о Сова, и скажи, есть ли хоть что-то в этом мире, что было бы сотворено без высшей, пусть и не ведомой смертному цели.
Самый ничтожный камень у дороги, самая слабая травинка существуют для чего-то; так неужели без цели был скован великий Венец, без тайного умысла возожжен Шестизубый Огонь?
Так кого же ждет Корона Шести Королевств, если нет к ней дороги смертным, а Бессмертные не стремятся взять ее в свои руки, чтобы прочесть священные Письмена?"
И сказала Сова:
"У всего есть свой смысл, но не всякий умеет задать вопрос, и не всякий способен услышать ответу. Ты задал вопрос, о Зублорн, так внимай же ответу, ибо много было сказано между нами этой ночью, и не вижу я, для чего молчать о том, чего ради послана я была к Посвященному Зову Владыками Девяти Домов Судеб.
Знай же, о Зублорн, что родился и восстанет Король, и войдет он в Шесть Королевств, и увенчается Шестизубым Огнем, ибо подвластны ему по рождению его Девять Домов Судеб, и свободен он от смертной судьбы, ибо происходит из Десятого Дома Дороги, который есть Первый и Последний, из Дома Королей.
Ему назначена трудами Шести Королей Великая Корона, и назовется он Седьмым Королем, и создаст Седьмое Королевство, где единственно может сиять ее свет, ибо любое из Шести Королевств и даже все они вместе недостаточны, чтобы вместить Шестизубый Венец.
Тогда Зов погаснет для мира, ибо не будет уже Корона Шести Королевств м е ж д у, но воплотится в Седьмом Королевстве, на челе Последнего Короля..."
И сказал Зублорн:
"Когда исполнится это, о Сова? Скажи мне, ибо страшное поведали твоим языком Владыки Девяти Домов Судеб, и не могу я поверить в то, что услышал, ибо сама земля уходит из-под ног моих, когда помыслю об услышанном."
И сказала Сова:
"Не родится день, как погаснут для этого мира зубцы Великой Короны. Смотри же, о Зублорн, и увидишь, и восплачешь судьбу рода своего, ибо так уходит из мира Любовь, и Мечта, и Надежда, и Вера, и Свет, и Печаль..."
И взглянул Зублорн, и увидел, и сердце его наполнилось страхом, ибо восстал из ночного мрака Король, и сияла над ним Корона Шестизубого Пламени.
Шесть Королевств открылись Королю, и вошел он в них, и рухнули их оплоты; и создал он Седьмое Королевство, свое собственное, и назвался Седьмым Королем, произнеся Слова, что были еще до Начала, понятные духу человеческому, но недоступные людской речи; и увидел Зублорн, как открылись Врата, и нестерпимо пылал там Шестизубый Огонь, затмевая свет юного солнца Седьмого Королевства, заглушая свет старого мира; и искрились там радужные водопады Мечты, по незыблемым утесам Веры ниспадавшие в вечно волнующийся океан великой Любви, и робкими хрустальными цветами пробивалась сквозь камень Надежда, и купала в радужных струях плакучие ветви Печаль...
И поверил Сове Зублорн, ибо молчали легенды о том, чтобы случилось смертному постичь все тайны Шести Королевств, и Девяти Домов Судеб, и Десяти Домов Дороги, и не лишиться на пути постижения ни жизни, ни разума.
И встало старое солнце, но не было в нем больше Света Жизни, и мертвой лежала земля. И закрылись Врата, и увидел Зублорн, как умирает мир, в котором не было больше Зова.
И слезы увлажнили его глаза, но пустыми были эти слезы, ибо не было в них Печали, и сжалось его сердце, но не нашло в себе Любви.
И обратился к душе своей Зублорн, и не нашел в ней Мечты, и к помыслам своим, но не было в них Веры.
И спустилась вечная ночь, и умер Зублорн, последний из смертных, переживший свой род, ибо видел Пришествие Последнего Короля, и не было значения в его смерти, ибо не было в ней Надежды....
Механическое волшебство
В честь знатных гостей семь подземных владык задали великолепный пир. На пиру был показан балет: юноши и девушки из танцевальной академии Лана Пирота проявили чудеса искусства и заслужили всеобщее одобрение. Кстати сказать, юных артистов на другой же день отправили домой, пребывание в Пещере могло подорвать их неокрепшее здоровье. С ними ушли и Жевуны, которые принесли подарки подземным жителям. Маленькие человечки всего одни сутки пробыли в Пещере, но на всю жизнь остался в их душе страх перед мрачными и величественными ее чудесами.
И хозяева и гости после пира спали очень долго, конечно, за исключением Железного Дровосека и Страшилы: те никогда не спали.
Только Лестар встал рано и принялся за дело. Еще накануне он познакомился с Хранителем времени Ружеро и долго с ним разговаривал.
Лестар и Ружеро понравились друг другу, и между ними сразу возникла приязнь. Наутро после пира Лестар разыскал Ружеро и попросил проводить его в Священную пещеру. Два новых друга шли и беседовали, а за ними дуболомы под присмотром мастеров тащили трубы, рычаги и блоки.
Из беседы Лестар понял, что Хранитель времени не очень верит в то, что Усыпительную воду можно вернуть колдовством. Мастер видел, как Ружеро хитро поглядывал на всю сложную механику, которую несли деревянные люди, и, усмехаясь, приговаривал:
– Да, конечно, с такими приспособлениями дело пойдет лучше, и подземный дух, пожалуй, отступит. А то у бедняжки Элли были одни заклинания. А что такое заклинания? Слова.
– Почтенный Ружеро, я вижу, вы проницательный человек, – сказал Лестар. – Но, я думаю, не стоит внушать подобные мысли семи королям.
– Я и сам так думаю, почтенный Лестар, – согласился Хранитель времени. – Ведь не все то, что говорится между друзьями, годится для ушей их величеств.
Старики, довольные друг другом, продолжали путь.
В Священной пещере Лестар занялся серьезными исследованиями. Приказав дуболомам соблюдать тишину, он прикладывал ухо к земле в разных местах, стараясь расслышать шум подземных вод. Он держал над щелями в скале зеркальце, чтобы уловить на нем следы испарений.
Долго продолжалась его работа, а в это время Ружеро сидел на камне и отдыхал от долгого пути. Потом Лестар подошел к нему.
– Ну как, дорогой друг? – спросил Ружеро.
– Надежда есть, но колдовство будет долгое и трудное, – осторожно ответил мастер.
Для начала дуболомы под руководством Лестара и других Мигунов разровняли площадку близ бассейна и установили основание для бурильного аппарата. В их сильных руках работа так и кипела, они без натуги ворочали огромные камни.
– Хорошее наследство осталось вам после Урфина Джюса, – смеясь, сказал Ружеро.
– Да, жаловаться не приходится, – согласился Лестар. – Но заметьте, они стали послушными работниками лишь после того, как им вырезали новые лица. А это было сделано по замыслу Страшилы.
Компания вернулась в город только к вечеру. А там уже затевался новый пир. Это Страшила по правилам дипломатического этикета готовил королям ответное угощение из продуктов, которые принесли с собой его люди.
Прошло несколько дней. Между Городом Семи владык и Священной пещерой установилось постоянное сообщение. Дуболомы, Мигуны и подземные металлисты постоянно сновали туда и сюда, перенося части машин и необходимые материалы. Но королям, придворным и шпионам вход в Священную пещеру был запрещен. По настоянию Лестара Элли сказала семи королям, что там обитает страшный дух, по имени Великий Механик, и победить этого духа можно только механическим волшебством. А при механическом волшебстве посторонним присутствовать крайне опасно, это может повлиять на рассудок.
Зато присутствие Элли при подготовке механического волшебства было объявлено обязательным, и она проводила там целые дни. Священную пещеру нельзя было осквернять отправлением обычных житейских потребностей – едой и сном, и потому лагерь для работников устроили в одной из соседних пещер. Туда принесли постели и устроили очаг для приготовления пищи.
Но для Элли как для феи было сделано исключение. Дуболомы построили для нее в Священной пещере легкий уютный домик, где было все необходимое: кровать, обеденный столик, шкафчик для платьев (Страшила привез ей целую дюжину!) и все прочее. Там Элли, утомившись от шума работ, проводила с Тотошкой часы отдыха.
А работы шли полным ходом. Жужжали буравы, вгрызаясь в плотную породу. Мастера Мигуны свинчивали трубы для насосов и пригоняли клапаны. Любопытный Фред был повсюду: то он передавал какое-нибудь приказание Лестара, то тащил слесарю нужную деталь, то присматривался к работе бурильщиков. Мальчишка был на верху блаженства: мог ли он раньше думать, что ему доведется испытывать такие необыкновенные приключения?..
Но Страшила, Железный Дровосек и Лев не показывались в лабиринте: сырой климат Пещеры оказался вреден для них.
После нескольких дней пребывания в подземелье Страшила почувствовал себя очень плохо. Двигался он с трудом, потому что солома отяжелела от сырости, а просушиться было негде. В Пещере готовили на маленьких печурках, откуда огонь не мог пробраться наружу и обеспокоить слабые глаза подземных жителей. Печурки совсем не грели окружающий воздух.
Еще хуже обстояло дело с удивительными мозгами Страшилы. Отруби, которыми была набита его голова, тоже отсырели, а примешанные к ним иголки и булавки заржавели. От этого Страшилу мучили головные боли, и он начал забывать самые простые слова.
И даже черты лица Страшилы стали изменяться, потому что акварельные краски, которыми оно было раскрашено, растворялись и подтекали.
Обеспокоенный Фарамант вызвал к правителю врача. Пришел Бориль, потомок того самого Бориля, при котором произошло первое усыпление. Кругленький и самодовольный, как его прапрадед, доктор осмотрел знатного пациента.
– Гм, гм, плохо, – пробурчал он. – У вашего превосходительства начинается весьма опасная болезнь – водянка. Лучшее лечение – солнечное тепло и свет.
– Я не могу ославить… то есть оставить здесь Элли, – глухо проговорил Страшила.
– Тогда… – врач подумал. – Тогда для вашего превосходительства лечебницей могла бы послужить литейная мастерская. Я полагаю, что в ее теплом сухом воздухе вы поправитесь.
Страшилу отнесли в мастерскую и устроили в укромном уголке, где он никому не мешал и где его не беспокоили рабочие. Находившийся при правителе в роли сиделки Фарамант убедился, что ни одна искра из печи не может попасть на Страшилу. Случись такое, больной вместо излечения нашел бы гибель.
В сухом и жарком заводском воздухе от Страшилы первые дни валил густой пар, а затем его здоровье начало поправляться удивительно быстро. Руки и ноги его наливались силой, а в мозгах появилась ясность.
Худо было и с Дровосеком. Сырость пронизывала его железные суставы, и они начали ржаветь. И эта ржавчина Пещеры была какая-то особенно въедливая, от нее не спасала даже усиленная смазка. Скоро золотая масленка Дровосека опустела, и при движениях все его члены скрипели. Челюсти не двигались, бедняга тщетно пытался открыть рот: он онемел. Дровосек превратился в инвалида.
Дин Гиор пригласил к нему доктора Робиля. Врач сказал:
– Чтобы его сиятельство (а может быть, стоит сказать: его бывшее сиятельство?) не развалился в самые ближайшие дни, надо его поместить в бочку с маслом. Это для него единственное спасение.
К счастью, в последнем транспорте провизии оказалось достаточно растительного масла, и Железного Дровосека погрузили туда так, что над поверхностью виднелась только воронка, заменявшая ему шапку.
А чтобы Дровосек не скучал, рядом с ним на стуле сидел Длиннобородый Солдат и рассказывал ему разные занимательные истории из своего прошлого, когда он еще служил привратником у Гудвина.
Для прогулки Дровосек иногда вылезал из бочки на часок-другой и отправлялся проведать Страшилу или Льва. Могучему Льву, свободному сыну лесов, в Пещере тоже пришлось плохо: царь зверей заболел бронхитом. Бориль прописал ему порошки, и скоро вся аптека была опустошена: легко себе представить, какие дозы лекарства требуются Льву! А когда Лев съел все порошки, он принялся за бумажки, в которые они были завернуты.
Итак, с друзьями Элли не все было благополучно, и это заставляло Лестара торопиться изо всех сил с подготовкой механического волшебства.
Для чего могут пригодиться бриллианты
Не только правителям Волшебной страны и царю зверей приходилось плохо в Пещере. Пришедшие с ними тоже переживали трудные дни. Вечный сумрак подземелья, осенние краски природы, влажная атмосфера и на людей действовали угнетающе. Ими овладела тоска по родине, по голубому небу и сверкающему солнцу, по веселому пенью птиц на ветках деревьев, по шелесту ветра в рощах.
И даже дуболомы, эти сильные и выносливые деревянные создания, чувствовали, что их руки и ноги, разбухающие от сырости, уже не так хорошо повинуются им, как прежде.
Лестар ускорял работу. В краткие часы отдыха главного мастера его заменяли помощники, и по-прежнему визжали буры и скрипели блоки, стучали молотки. Чудесная вода, как видно, ушла значительно глубже, чем предполагал главный мастер, но вот наконец почувствовалось ее присутствие в недрах земли. Затупленные буры, которые нужно было заменять новыми, появлялись из глубины влажными. Лестар строго наказал людям не касаться этой воды, но однажды, когда они вернулись в Священную пещеру, после обеденного перерыва, то увидели возле недавно вынутого бура десятка два мышей. Мыши лежали кверху лапками и спали волшебным сном! Они слизали с бура капельки Усыпительной воды.
Мыши проспали несколько часов, и предосторожности при работе удвоились.
И вот пришел счастливый момент, когда чудесная вода мощной струей хлынула в заранее приготовленный бассейн. Лестар и его помощники, Элли, Фред Каннинг собрались вокруг и с почтительным любопытством долго смотрели, как, бурля и сверкая синеватым светом и выпуская из себя шипящие пузырьки, льется Усыпительная вода.
Потом каждый занялся своим делом. Элли сидела возле домика и играла одним из бриллиантов. Эти переливающиеся всеми цветами радуги камешки, которые они с Фредом добыли в одном из гротов, ужасно нравились девочке. Она любовалась блеском алмаза, то приближала его к глазам, то отдаляла, подбрасывала на ладони… Увлеченная этим нехитрым занятием, Элли не замечала, что делается в пещере, как вдруг Тотошка, лежавший у нее на коленях, потянулся, широко зевнул и… уснул.
Удивленная Элли осмотрелась. То, что она увидела, поразило ее. Фред Каннинг спал в самой неудобной позе среди камней. Лестар и его помощники, охваченные неодолимой сонливостью, опускались на пол пещеры, кто где стоял.
В мгновение ока Элли поняла: «Опасность! Чудесная вода усыпляет своими испарениями!»
Она подбежала к глупо ухмылявшимся дуболомам, молча глазевшим на происходившее, и приказала:
– Скорей! Скорей! Берите людей и уносите отсюда!
Всех спящих немедленно перенесли в комнату отдыха и уложили на постели. Элли в смертельной тревоге села возле Фреда и сидела до тех пор, пока ее самое не сморил сон, к счастью, обыкновенный.
Спящие проспали целые сутки и очнулись невинными младенцами. Элли растерялась:
– Что с ними делать?
Потом девочка послала деревянного бригадира Арума в Пещеру за Дином Гиором и Фарамантом, приказав ему вызвать их по секрету и никому ничего не говорить.
А сама она занялась Фредом: накормила его с ложечки кашкой и стала учить разговаривать. Должно быть, пары волшебной воды не успели сильно подействовать на мозги Фреда, потому что через час он уже улыбнулся и сказал «мама», а потом стащил с тумбочки бриллиант и засунул в рот.
– Но-но, еще подавишься! – прикрикнула Элли и отобрала опасную игрушку.
Через несколько часов пришли встревоженные неожиданным вызовом Фарамант и Дин Гиор. Услышав рассказ девочки о случившемся, ее друзья не могли понять, почему все заснули, а Элли нет. Фарамант начал придирчиво расспрашивать Элли, что она делала в то время, как остальные работали. И когда наконец выяснилось, что девочка играла с алмазом, Страж Ворот облегченно вздохнул и сказал:
– Ну, алмаз и оказался тем талисманом, который уберег тебя.
– А что такое талисман? – спросила Элли.
– Это вещь, предохраняющая человека от беды, – разъяснил Фарамант.
И все трое порадовались тому, что девочке именно в это время вздумалось заняться бриллиантом. Что, если бы она заснула вместе с прочими? Все они могли лежать в очарованном сне очень долго, прежде чем бестолковые дуболомы догадались бы что-нибудь предпринять.
Фарамант и Дин Гиор занялись воспитанием Лестара и прочих Мигунов, а Элли проводила время около Фреда и Тотошки.
От семи королей происшествие удалось скрыть. Когда Лестар пришел в себя, он послал дуболомов выпустить чудесную воду из бассейна через специальный кран. А потом отправился с докладом к Страшиле.
В сухом воздухе литейной правитель Изумрудного города чувствовал себя превосходно, и в его голове копошились гениальные мысли. Об иных он даже никому не говорил, потому что один только мог их понять. Во время доклада Лестара Страшиле в его мудрую голову пришла такая идея, что он подпрыгнул от восторга и приказал мастеру немедленно призвать к нему Хранителя времени Ружеро.
Приветствовав Ружеро, Страшила спросил его:
– Скажите, друг, так ли уж сильно нужны вам семь королей и весь этот сброд, который около них собрался и который вам приходится кормить?
Ружеро, подумав, ответил:
– По правде говоря, особой нужды в них нет. Но народ привык… И потом, каждый король и вся его свита спали шесть месяцев из семи.
– А в седьмой пировали за счет простых людей!
– Это правда, – смущенно согласился Ружеро.
– Так почему бы вам не усыпить всю эту компанию целиком? – спросил Страшила.
– Всех семи королей?! – воскликнул Ружеро. – Это великая мысль! Но… но вот беда: ведь они догадаются, что тут скрыт злой умысел, и не согласятся.
– А если усыпить их так, чтобы они об этом не подозревали?
– Это трудно, – сказал Ружеро. – Сейчас царствует Ментахо, он очень умен и проницателен.
– Мы усыпим и его, и ум ему не поможет. Лестар, дружок, расскажи, что случилось с вами в пещере.
Услышав рассказ о том, как люди уснули от испарений чудесной воды, Ружеро воскликнул:
– Это совершенно меняет дело! Мы соберем туда всю эту ораву, и пусть их незаметно одолеет волшебный сон. Но вот еще трудность: ведь мы, устроители этого дела, тоже заснем вместе с ними. А если мы не явимся, это будет выглядеть подозрительно.
– Не беспокойтесь, – сказал Лестар. – У нас есть на этот случай талисманы. – И он поведал Хранителю времени о действии алмазов.
Ружеро пришел в восторг.
– Итак, решено! Мы усыпим всех этих дармоедов, и страна вздохнет свободно.
– А потом? – спросил Страшила.
– Что – потом?
– Когда они проснутся?
– Если они останутся близ источника, они не проснутся, – возразил Ружеро.
– Но позвольте, мой друг, – веско молвил Страшила, – это же будет самое настоящее убийство!
– Простите, ваше превосходительство, я об этом не подумал. Придется перенести их в Радужный дворец, и пусть спят в своих кладовых.
– А потом? – снова настойчиво спросил Страшила.
– Что – потом? – раздраженно откликнулся Ружеро.
– Да ведь когда-нибудь они же проснутся!
– А мы им снова дадим воды, – неуверенно сказал Хранитель времени.
– Так уж лучше оставьте их умирать в Священной пещере, – насмешливо воскликнул Страшила. – Это будет скорее, и вам меньше хлопот.
– Ваше превосходительство, объяснитесь, я вас не понимаю, – взмолился Ружеро. – Ваши мысли слишком глубоки для меня, ведь недаром жители Изумрудного города назвали вас Трижды Премудрым!
– А вы об этом слыхали? – благосклонно улыбнулся Страшила. – Хорошо, я вам объясню свою идею. После волшебного сна люди просыпаются подобные новорожденным младенцам, не так ли?
– Да!
– Их снова воспитывают в течение нескольких дней и напоминают все, что они знали, но позабыли?
– Да!
– Так кто же вам мешает внушить тому же королю Ментахо, когда он проснется, что до своего очарованного сна он был не королем, а кузнецом или пахарем, и научить его основам нового ремесла?
Если бы молния ударила у ног Ружеро, он не был бы так поражен. На лице Хранителя времени появилась сияющая улыбка.
– Ваше превосходительство, вы – самый великий мудрец в мире! – воскликнул он.
– Ну, это давно всем известно, – скромно ответил Страшила.
И Элейны . Дракона Эйгона звали Грозовым Облаком .
Эйгон был еще ребенком во время междоусобной войны - Танца драконов , которую вели между собой его мать Рейнира и дядя король Эйгон II . В конце войны Эйгон II скормил Рейниру своему дракону, чему будущий король Эйгон III стал свидетелем. Большинство драконов погибло во время Танца, а последние умерли в царствование Эйгона III; некоторые современники и потомки считали, что это Эйгон III, боявшийся драконов, велел убить последних из этих существ.
Внешность и личные качества
Эйгон всегда одевался в черное и носил цепь из золотых трехглавых драконов на шее. Он был грустным, мрачным и неулыбающимся. Говорили, будто за Эйгоном следом ходила печаль. Его короной был тонкий золотой обруч.
Брак и дети
Король Эйгон III был женат на дочери Эйгона II Джейхейре , его единственном выжившем после войны ребенке, и наследовал своему дяде . Она умерла в молодом возрасте, не оставив потомства. Второй женой короля стала Дейнейра Веларион , в браке с которой у Эйгона родились два сына: Дейрон Юный Дракон и Бейлор Благословенный, а также дочери, Три Девы в Башне: Дейна, Рейна и Элейна.
Биография
Танец Драконов
Эйгон в детстве. Иллюстрация Магали Вильнёв, © FFG
Когда началась гражданская война, Эйгону было было всего девять лет. Он повелевал юным драконом, Грозовым Облаком, хотя принцу еще только предстояло оседлать его.
На исходе 129 года после З.Э. юные принцы отправились на борту когга «Веселая беспечность» в Эссос . Корлис Веларион выделил для сопровождения когга семь своих боевых кораблей. В море на корабли черных напал флот Трех Дочерей . Эйгон сумел спастись, улетев на своем драконе. Первый полет в жизни стал большим потрясением для маленького мальчика: побелевший от ужаса Эйгон трясся, как листок, когда приземлился на Драконьем Камне , и от него смердело мочой. Его дракон был тяжело ранен стрелами и болтами и вскоре умер.
Казнь Рейниры не прекратила войну, и новые армии черных шли в поход, сражаясь уже за ее сына, даже когда Эйгон II вернулся в Королевскую гавань.
Регенство при Эйгоне III
© Иллюстрация Enife
В 131 году Эйгон II погиб. Речные лорды, шедшие на столицу, и остатки войск бывшего короля признали одиннадцатилетнего мальчика своим королем. Затем Эйгон III вместе с многими верными лордами пригласил в столицу Кригана Старка , который на время взял власть в Королевской Гавани для совершения справедливого суда над зелеными. Многие темные слухи ходили о лорде Кригане - кто-то считал, что он хотел поженить молодого короля на своей дочери (которых у него тогда еще не было), кто-то же и вовсе думал, что он хочет убить короля и заявить право на Трон, женившись на принцессе Джейхейре . В итоге запуганный Эйгон вынужден был провозгласить Старка своим Десницей , после чего лорд Криган начал суд над убийцами Эйгона II. Единственным человеком, избежавшим наказания, стал Корлис Веларион , остальные были казнены или сосланы в Ночной Дозор . На следующий день лорд Старк покинул пост десницы .
Вскоре для закрепления мира после гражданской войны король женился на Джейхейре. Церемония прошла неподалеку от Драконьего Логова , после чего Эйгон отправился в Красный Замок , где был коронован как новый король Семи Королевств.
Первым делом новый король заполнил пустовавшие места в Королевской Гвардии . Затем он назначил своим десницей Тайленда Ланнистера , а также собрал совет регентов, которые должны были помогать ему в правлении. Несмотря на это, он довольно мало времени проводил на Железном Троне, что вызвало волнение в народе.
В 132 году погиб Морской Змей, и регенты начали задумываться о наследнике для Эйгона. Сам король назвал Геймона Белокурого , самопровозглашенного бастарда Эйгона II, но регенты проигнорировали его решение. Принцессы Бейла и Рейна , несмотря на свой пол, предложили свои кандидатуры в качестве наследниц.
В 133 году, во время Зимней лихорадки, король лично посещал больных и даже держал некоторых за руку. Среди тех, с кем он сидел рядом, был и его Десница, лорд Тайленд, вскоре скончавшийся .
После смерти Ланнистера Эйгон призвал Роберта Дарклина и Робина Масси в Королевскую Гвардию. Он попросил бывшего Великого мейстера Орвиля написать письмо Таддеусу Ровану с предложением поста Десницы, Алину Велариону с предложением поста мастера над кораблями и кузине Бейле для прибытия ко двору короля. Тем не менее, регенты отменили его решения. Один из этих регентов, Анвин Пик , провозгласил себя Десницей .
Эйгон и Анвин Пик
Вскоре к неудовольствию короля лорд Пик разжаловал Дарклина и Масси и заставил их покинуть Королевскую Гвардию. После этого новый Десница назначил своих друзей и родственников на вакантные должности - так, например, присяжный рыцарь лорда Пика Гарет Лонг стал мастером над оружием. Сир Лонг начал тренировать мальчика, но тот вскоре перестал слушать инструкции, отказываясь сотрудничать или просто уходя. Так как сир Гарет не мог нанести никакого вреда королю, он попросил Анвина сделать Геймона мальчиком для порки. Слезы и кровь Геймона стали мотивацией для Эйгона, и вскоре он стал лучше себя проявлять в битве.
Внезапно король стал вдовцом - королева Джейхейра сбросилась из окна. Слухи об её убийстве вскоре расползлись по столице. Тут же лорд Пик предложил королю жениться вновь, на его дочери Мириэль . Однако многие лорды не одобрили такую пару для Эйгона - лорд Старк откровенно сказал, что северяне будут смотреть на такой брак с неуважением, лорд Кермит Талли назвал это предложение Десницы нахальным, а мейстер Манкан отвернулся от своего друга Анвина. Благородные дамы, узнав о смерти королевы, сразу же начали писать письма Эйгону, выражая желание выйти за него замуж. Лорд Пик, находившийся под давлением со стороны, вынужден был организовать танцевальный вечер, на котором король бы выбрал себе пару.
Неделю перед балом отец и дочь Пики провели с королем. На самом балу все кандидаты были показаны Эйгону, сидящему на Железном Троне. Его интерес, однако, с каждой новой девушкой лишь падал - по мнению Грибка , то и был коварный замысел лорда Пика.
В самом конце бала внезапно появились Бейла и Рейна, представившие свой вариант для короля - Дейнейру Веларион , шестилетнюю девочку. В итоге, после еще нескольких кандидатов, Геймон Белокурый от лица короля провозгласил, что Эйгон женится на Дейнейре. Несмотря на протесты лорда Пика, утверждавшего, что король должен выбрать девицу постарше, Эйгон и Дейнейра поженились в последний день 133 года .
Лиссенийская весна
В 134 году, когда лорд Пик потерял власть и пост Десницы, внезапно из путешествия вернулся Дубовый Кулак. С собой он привез младшего брата короля, принца Визериса , который до того находился в Лисе , а в Вестеросе считался мертвым. Король Эйгон был этому несказанно рад, после чего Визерис стал его ближайшим другом, заменив Геймона и Дейнейру .
Вместе с собой принц Визерис привез жену Ларру Рогаре и нескольких ее братьев. В том же году Ларра родила сына Визерису, после чего наследование окончательно перестало быть под угрозой. Визерис привез с собой свое драконье яйцо, но король, услышав о том уродливом черве, родившемся у Лейны Веларион , приказал убрать все яйца из Красного Замка, чем вызвал гнев Визериса. Братья не разговаривали друг с другом месяц, и лишь смерть Геймона заставила их помириться.
Конец регенства
Эйгон восстановил лорда Рована в титуле десницы, но пытки сломали его и он перестал быть хорошим советником. Вскоре король вынужден был отстранить его. Место десницы временно занял Манкан. В 136 году великие и малые лорды выбрали жребием новый совет регентов, а Торрхен Мандерли был назначен десницей.
В шестнадцатый день рождения король прибыл на заседание Малого Совета, где распустил регентов и отправил верно служившего ему лорда Мандерли в отставку, что привело к конфликту короля и лорда .
На правление Эйгона III приходится долгая зима, которая началась в 130 году и продолжалась 6 лет (130-135 годы), а на 132-133 годы пришлась эпидемия Зимней лихорадки .
Самостоятельное правление .
Правил Эйгон III 26 лет (131-157 З.Э.). Умер в возрасте 36 лет от чахотки. Отцу наследовал его старший четырнадцатилетний сын